Новая культура с тысячелетней историей. . (Новые формы бытования современной русской поэзии в составе синкретичных видов искусств) Содержание: I. Вводная часть 2 1.Вступление 2 2.Литература официальная и неофициальная. 2 3. Критерии литературности , синкретичность. 2 4.Новые формы бытования литературы, магнитофонная культура. 3 5. Компенсаторная функция литературы 3 II. Аналитическая часть. 3 1.Закон компенсации. 3 2. Поэзия - движущая сила истории 3 3.Две ветви развития поэзии третей трети ХХ века. 3 III. Содержательная часть. 3 1. Менестрели и скоморохи. 3 2.Люди идут по свету. 3 3. Дом, где живет Душа. 3 4.Больше, чем поэт. 3 5. Громко о настоящем. 3 6.Новый Ренессанс 3 7.Резюме 3 Сноски 3 I. Вводная часть 1.Вступление Приветствуя Ваше внимание, автор считает необходимым заявить, что предмет данной работы каким либо детальным проработкам с точки зрения литературоведения не подвергался, а посему абсолютное большинство базовых концепций незаимствованы, автор заранее сожалеет о их возможной ошибочности. Однако целью работы является попытка подойти к неисследованной области литературы со своей собственной концепцией и, возможно, обнаружить в ней некоторые закономерности и тенденции. Помимо всего прочего автор вынужден заранее согласиться с тем, что его собственные убеждения и пристрастия сыграли главную роль в этой работе. И одно из убеждений состоит в том, что в литературе, в поэзии основным и единственно верным доказательством может быть только чувство. Многие слова и термины допускают весьма широкую трактовку. Поэтому для лучшего понимания сущности рассуждения некоторые из понятий автор определяет заново: поэзия разделяется на официальную и неофициальную, записанную в виде печатного текста и не предполагающей таковой формы. 2.Литература официальная и неофициальная. Двадцатый век в истории России безусловно был одним из наиболее насыщенных периодов. Такого количества войн, революций, переворотов и категорических смен общественных формаций невозможно представить ни в какой другой стране. ”Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые...” То, что поэзия всегда служила рупором совести и средством излияния Души доказывать не нужно, как и то, что для каждого периода есть “каждая” литература. Подобно тому, как человек состоит из Души и тела, литература состоит из официальной (выгодной и допускаемой авторитарной властью) и неофициальной (то есть литература “без погон и общественной нагрузки”). Особое внимание будет обращено именно на неофициальную часть, то есть на тех авторов, чье творчество не было растиражировано и разрекламировано, в силу своей неугодности и ненужности власти, а кроме того и не предполагающее свое существование только в виде текста записанного на бумагу. Тоталитарный режим - вещь совершенно уникальная, порождающая беспрецедентное количество гениев, а также придворных, суррогатных художников. Поэт, патологически чувствующий личную ответственность за все неправедное происходящее вокруг, наделен средством усовершенствования и гармонизции всего со всем - поэтическим словом, осязаемым репрезентантом гармонии. Поэт всегда противопоставляет себя лично вселенскому злу и насилию. Любая власть - это насилие, тоталитарная или авторитарная власти - тысячекратно, а это именно те виды власти, которые существовали и существуют в стране, поэзия которой и является объектом нашего интереса. Стремление человека к полнейшей свободе, в сочетании с невозможностью покинуть социалистический лагерь, не доказывая при этом свою политическую лояльность идее вообще и пастырю в частности, - это стремление всегда находило выход в поэзии. В поэзии автор видит не столько клапан для выпускания того, что наболело, сколько огромную движущую силу общественного, а точнее - нравственного, душевного прогресса человечества. Анализируя состояния “периода лагеря”, автор предлагает отметить несколько странный синдром - “творения взаперти”. Сущность его состоит в том, что поэт особенно раскрывает огромность своего дара в состоянии несвободы и угнетения, так начинает особым образом проявляться сила таланта, заложенная в человеке. Приобретая вдруг официальный статус (кормушку и совокупность обязанностей) происходит некий уход из мира поэзии в мир “производителя прекрасного”. Поэтому для чистоты доказательства (особенно при составлении графика) “официальные” авторы в расчет не принимались. Начав с употребления терминов нельзя не высказаться по поводу дезавуирования таких понятий как поэт и поэзия. То, что этими высокими когда-то именами пользовались рифмо - агитаторы пропагандистского фронта вызвало к жизни совершенно новую семантику этих слов. Сегодня с большей гордостью звучит “автор текста” нежели “поэт”. Для более успешного оперирования понятиями имеется несколько путей - либо отказаться от употребления этих слов вообще, либо выработать заменители. Изберем, пожалуй первый путь, избавив Ваше внимание от ощущения лексического прессинга, а тех, о ком собственно пойдет речь, от эпоса в их адрес. Употребляя в дальнейшем слово “поэт” предполагает самое высокое его толкование. 3. Критерии литературности , синкретичность. Итак условимся, что поэзия бывает напечатана официально, неофициально, не напечатана, известна и неизвестна некоторому количеству людей, может быть выражена любым другим непечатным способом, в том числе являться составной частью синкретичного вида искусств - но всё это не является ни доказательством ни опровержением подлинности и неподлинности её. И действительно, ко всем вышеприведённым вариантам бытования поэзии можно применить всего лишь один универсальный критерий, одно универсальное испытание (которое, кстати, применимо ко всем природным явлениям),а именно испытание временем. Время - вот единственный неповторимый и нелгущий судья, поэтому вполне справедливо, что поэзия начинает свое истинное существование только после смерти автора. Через время пройдет только поэзия. Как абсурдно порой звучат некоторые фразы из учебников по литературоведению: мол поэт такой-то не был признан при жизни, творения его не публиковались, среди современников его почти никто не знал, но вот сейчас мы воздаем должное его таланту... Так литературоведы говорят сегодня ...с наглым упорством продолжая делать то же самое! Мы по-прежнему дожидаемся смерти автора и жалеем о том, что не заметили его при жизни, поскольку не имеем иных твердых эстетических критериев ценности художественного творчества, кроме как испытание временем. Невольно напрашивается вывод о том, что современное литературоведение это всего лишь набор консервативных архивариусов, годами повторяющих стандартный для любого творчества набор фраз, следуя слегка изменённому, но всё же фашистскому принципу, что хороший поэт- это мёртвый поэт и совершенно не имеющих никаких базовых эстетических критериев, а ошибочность некоторых существующих как раз и опровергается временем. Условимся не отвергать поэзию только потому, что автор её еще жив, а следовательно его творения не прошли горнило времени - сегодняшний темп жизни очень сильно сократил срок созревания не только нового поколения, но созревания и - увы - умирания таланта, рожденного природой. 4.Новые формы бытования литературы, магнитофонная культура. Можно себе представить каким мощным толчком для литературы послужило изобретение печатного станка! Великолепное хранилище веками накопленного человечеством духовного богатства - книги - стали практически доступны каждому! Интересно, что думали по поводу печатного станка переписчики и фарисеи, привыкшие к несколько иному виду книг и придававшие огромное значение форме? Что они думали по поводу того, что это хранилище мудрости теперь не удел некоторых избранных - это теперь для всех? Что они говорили по поводу этой “новой формы бытования литературы ?” Может быть старались не замечать, ибо были уверены в том, что литература может быть только на пергаменте и только рукописной, а если эти условия не соблюдаются, то о литературе и речи быть не может! Что если они так же сетовали на упадок, совершенно не принимая и не понимая печатного текста и открещивались от него как от сатанинского? Но так или иначе - книги, напечатанные на станке, совершенно вытеснили рукописные, поскольку, сохраняя содержание, упростили и усовершенствовали форму. Приведенный пример кажется детским, но невольно опускаешься на этот уровень, сталкиваясь с негласным утверждением, что если нечто не напечатано на бумаге определенного сорта и определенным тиражом, со всеми прочими атрибутами и копирайтами, а требует иного носителя - например аудиозаписи-то это уже не поэзия ! Оставим заблуждающимся все три их дерева и обратим внимание на объективный факты, кои свидетельствуют: появление аудиовизуальной записи и возможности моментальной передачи любой информации на любые расстояния, стали для литературы новым печатным станком. Возражения по этому поводу так или иначе возражения фарисеев и переписчиков - книжных червей, не способных не только на прови*дение , но и на адекватное восприятие действительности. А действительность, тем не менее такова: печатать литературу прежним способом - то есть посредством оттиска на бумаге становится не просто очень дорого, вредно и губительно для природы, но просто бессмысленно, поскольку существует реальная возможность обратиться посредством компьютерной сети практически к любому тексту любого автора моментально и недорого. Сегодня человек, купив дорогую, тяжелую, неудобную книгу вероятно испытывает нечто сродни тому, что чувствовал человек приобретший пергаментный фолиант и сожалевший о том животном, чья кожа была использована для книги... Ну, если компьютерная сеть сейчас доступна даже не половине человечества, то аудиозаписью никого не удивишь. Именно аудиозапись и послужила тем носителем литературы, который не был полностью узурпирован властью, в отличии от печати. Появился даже особый термин: “магнитофонная культура.” В принципе, конечно, звук-это категория музыкальная. Но и поэзия-категория музыкальная: ритмизация, размерность, акцентирования, повторяемость, сюжетность, законченность... это всего лишь некоторые критерии, одинаково применимые и к поэзии и к музыке. Для краткости можно сказать, что нет такой циклической характеристики музыки, которая не обнаруживалась бы в поэзии и наоборот. Автор не считает возможным углубляться в специфику музыкальной научности, но краткие доводы ,тем не менее возможны: Ритмическая организация поэзии и музыки. Установленное количество слогов (нот) в строчке (такте). Определенное “количество звука” (длительность) Наличие ударных и безударных долей(слогов) Стихотворные размеры - ямб, хорей, дактиль, анапест, амфибрахий-соответствуют музыкальным размерам -то есть состоят из нескольких долей с постоянно закрепленным ударением (акцентом). Неизменное количество стоп (тактов) в строке . Повторяемость фрагментов. Поддержание сюжетности, как поддержание тональности. Поэзию, как и музыку возможно записать и в звуке и на бумаге, без критической потери информативности и содержательности. При прочтении и воспроизведении возможна творческая интерпретация. Поэзию и музыку можно напеть, используя либо семантически значимые (для поэзии) либо незначимые (для музыки) слова . Жалея дерево, из которого была сделана эта бумага, закончим аргументацию утверждением, что поэзия имеет изустное происхождение - причем песенное: волхвы, калики, скоморохи, менестрели - вот настоящие источники и носители поэзии. Тем более странно слышать, что тексты песен имеют лишь косвенное отношение к поэзии. Вероника Долина* говорит: “...очень многим стихам на свете музыки не хватает, а потому они - недопесни...”Песня - это в гораздо большей степени искусство, чем написанный на бумаге гармонично организованный текст, а посему скорее стоит защищать неполноценную печатную продукцию, а не презрительно поглядывать на певцов, бардов, менестрелей. Поэзия в песне (если, конечно, это единая субстанция, по нерасчленимости подобная атому) это ее истинный дом. Прелесть эпохи состоит уже в том, что мы больше не вынуждены довольствоваться кастрированным вариантом в виде записанного текста. Уже нет необходимости владеть музыкальным инструментом, для того, чтобы правильно воспроизвести поэзию в ее истинном виде - в песне. Средством передачи этого вида искусства, который лишь условно можно поделить на такие составные части как поэзия, музыка, исполнительное и актёрское искусство - уже не может служить простая бумага со следами испачканного свинца. Возникает законный вопрос: какая наука в своих установленных пределах способна охватить это безусловно сущее явление? Трудно ответить на этот вопрос человеку, привыкшему к узкой специализации профессионализма, ибо в этом случае для понимания этого нужен не один “профи, а несколько очень разносторонне образованных людей - в одном человеке .Так, как это было во времена ренессанса - Леонардо, Рафаэль... Именно происходящие перемены вызвали их появление тогда, именно необходимость соединять в себе доселе несоединимое заставила их великий разум работать на полную мощность, что наверное и стало причиной возрождения и прогресса. Однако, если невозможно объять необъятное, то его разумнее всего поделить на части. Так, оправдавшись логикой разума, автор сделает попытку выделить поэзию из этого вида искусства. 5. Компенсаторная функция литературы Еще одна тема работы - компенсаторная функция литературы - то есть попытка доказать, что закон сохранения энергии (назовём его -”закон компенсации”) вполне справедлив и для такого, казалось бы, надфизического явления как поэзия. Литература служит компенсаторной функцией большого организма называемого “общество”, она - вместилище и убежище насильственно вытесняемого и притесняемого, касается ли это энергии свободного действия, либо энергии накапливаемой для свершения. Оперирование этим законом позволительно уже потому, что он вовсе не является частной собственностью физической науки и эксклюзивно применяемым только в ней - напротив! Физика всего лишь эмпирически, что называется “на пальцах” (при помощи градусника и тележек с грузиками) иллюстрирует этот закон! Если в данный временной промежуток движение (в нашем случае - рождение поэтических шедевров) ярко не выражено, значит накапливается положительный потенциал для будущих поколений, сеются ростки. Чем сильнее был удар камня о землю, тем быстрее стала вращаться планета, чем в более глубоком упадке находится литература и поэзия сегодня (кстати, положение весьма спорное и доказательство обратного - еще одна тема данной работы) тем больший подъем и рассвет её ожидает, хотя бы уже потому, что в природе не существует понятия бесследного исчезновения или бессмысленного существования. Если оценивая состояние литературы мы приходим к определенным выводам, например о её упадке, то сегодня мы должны учитывать и совершенно новые (?) формы бытования литературы, которым в данной работе будет уделено особое внимание. Безусловно, огромное количество средних и переходных моментов так или иначе связанных с литературным процессом в данной работе не учитываются, что видится вполне позволительным при попытке вывести какую-то общую формулу (например закон компенсации). II. Аналитическая часть. 1.Закон компенсации. Литература очень привязана к той общественной формации, в которой она существует, но не напрямую, а больше с “созиданием корней.” Наглядно это можно ассоциировать с процессом мутации - внешние воздействия на живой организм накладывают очень серьезный отпечаток на его потомство. Как известно, в природе царит и властвует закон, известный в физике как “закон сохранения энергии”. Ек1+Ер1=Ек2+Ер2 где Ек1(кинетическая энергия тела) - то есть энергия относительного движения в один определенный момент времени, а Ер1 - внутренний потенциал в тот же момент времени. Индексы 2 означают любой другой момент времени в той же системе координат. Сумма кинетической (“энергия движения”) и потенциальной (“возможность будущих движений”) энергии тела в начале какого-либо процесса равна сумме тех же энергий после процесса . В более удобоваримой для филолога форме это означает, что ничего из ничего не появляется и в никуда не исчезает. И если упавший сверху камень, при ударе о землю, всё-таки остановился, то это совершенно не означает что весь его полёт был бессмысленным, несмотря на видимый упадок. Физика легко доказывает при помощи математических формул, что энергия упавшего камня повлияла не только на вращение планеты - на жизнь всей вселенной. Физика и лирика - вот в веках закрепленный антагонизм противоположностей, а между тем это противостояние телесного (материального) и духовного (творческого) - не более остро чем ночь и день, тьма и свет. Это две стороны одной и той же... человеческой жизни. А посему закон этот вполне охватывает собой все сферы человеческого существования, а вовсе не является собственностью науки. Если позволительно уподобление общественной, материальной жизни человека его движению - то есть кинетической энергии, а внутренние, эмоциональные сферы человеческой жизни - потенциальной (энергия свершения, тот самый Душевный, нравственный потенциал человечества, носителем которого является литература), то мы имеем возможность утверждать, что степень несвободы человека, степень его угнетения властью, невозможность полностью выразить себя в движении и действии - обратно пропорциональна внутреннему нарастанию энергии свершения (потенциальная энергия). Иными словами - уменьшение энергии движения вызывает увеличение энергии свершения, аналогично закону сохранения энергии. Для возможно более четкого выявления некоторых закономерностей в поэтической картине конца 20 века, необходима краткая апелляция к истории процесса. Позволим себе проиллюстрировать это графиком (СМ.рис1.) Итак - монархическая Россия вступает в совершенно новый, никем не проторенный путь своего существования. К власти приходит жесткий коммунистический режим. Живут и работают несколько не просто великих - величайших поэтов. Ощущение полнейшей свободы и неограниченности возможностей. Режим предлагает альтернативу - либо ты идеологически друг, либо ты физически враг. При этой власти возможно жить только любя и приветствуя тирана. Инакомыслия, “инакописания” в России почти нет - максимум движения, минимум потенции. Все, кто был против, тихо скончались, сбежав из России, приняв статус чудаковатых лишенцев. Ленинский “чистый” коммунизм, хоть и выпачкался в крови, но тем не менее носил совершенно конкретный отпечаток прекрасной идеи о всеобщем равенстве прав и свобод. Эта одухотворённость постепенно перешла в холодное и циничное глумление и вытаптывание всех творческих позывов. Невысказанность, осторожная замкнутость... В отличии от Ленинского, Сталинский режим предлагает другую дилемму - либо ты безоговорочно предан вождю, либо ты мёртв. Сталинский режим с его подчиняюще - уничтожающей машиной, в которую плавно превратился Ленинский идейный коммунизм, свёл возможность творчества к минимуму. Потенциальная энергия, нарастая, передалась в следующее поколение. Во времена Сталина живут или начинают жить поэты “шестидесятники”, вобравшие в себя весь нерастраченный отцами потенциал свершения. Речь идет не только о некоем “поэтическом потенциале”. Судя по всему человечество обладает способностью передавать в поколениях свои нереализованные желания. Жажда к свободе - это прямое следствие тоталитаризма. Затем наступает период шестидесятых, когда впервые к власти приходит демократически настроенный руководитель и производит так называемый “процесс выпускания пара”, то есть сбрасывания критической массы этого потенциала. Но тем не менее, шестидесятые годы - период относительной свободы творчества. Одномоментно выплеснувшийся потенциал, вызвал увеличение энергии движения: огромные стройки, освоение целины, новые технологии. Суммарное равновесие сохранилось. Пар был выпущен, целины были распаханы и заброшены, свобода оказалась внутриклеточной. Восторжествовала консервативная линия, для которой идеальным было бы состояние равновесия, поэтому создается специальный “институт подмены” - поэты поделены на две части. Режим предлагает теперь новый выбор - либо ты признан официально (сдержан в эмоциях и, хотя бы внешне, фигурально лоялен ), либо ты вообще не поэт! Время, названное застоем не столько физически угнетало человека, отправившегося на поиски правды или вселенской гармонии, сколько психически, поставив его в состояние парадокса: нельзя было, например, читать стихи публично, ели ты не член союза писателей, нельзя стать членом союза писателей, если у тебя нет печатных работ, а какие могут быть печатные работы у человека не являющегося членом союза писателей? Это надо было понять. А те, кто не понимал и старался таки вычленить хоть какую-то логику из происходящего, получал жалостливые взгляды нянечек психиатрических лечебниц. Творчество присутствует, но оно как бы вовне. Творящие, но не признанные официально авторы беспомощны, словно эмигранты. Другое дело - официальные, проверенные “поэты” . Энергия движения уменьшается (застой ведь!), нарастает энергия свершения. Когда поэт понимает, что его слово будет поймано на лету, а сам он будет растоптан режимом, но возможно он сделает хоть маленький прорыв в пользу, как ему кажется “несправедливо угнетенного народа”, это одно. Другое дело, когда он говорит, вещает, оракульствует... а от него требуют сначала справку... Велик соблазн пойти и получить эту справку, а одновременно долгожданный статус и официальную кормушку, в которую как- то инстинктивно не можется ...пачкать. Многие именно так и поступали и их творчество, увы, являлось, да и теперь ещё является хрестоматийным олицетворением конца двадцатого века. Эти поэты уже готовы предстать перед судом времени, они уже запаслись всеми справками, литературоведы (кстати сказать питавшиеся из той же кормушки) уже обвешали их регалиями и получили за это гонорары. Но многие так не смогли. Они предпочли бы умереть при Сталине - но открыто, по суду, чем быть заживо похороненными или тайно “вылеченными”. 25.Александр Новиков. Где совесть не в чести и не у дел Ждет роба или пуля менестреля. Я тоже, разумеется, сидел... Спасибо - не задушен, не расстрелян... (25) Творческая энергия, замененная вполне удачным суррогатом для большинства, на самом деле практически запрещена. Энергия свершения не находит своего выражения, слова “поэт” и “поэзия”, благодаря официальному суррогату, впервые девальвировались до ругательства, хотя во все времена считались святыми. Нарастает энергия движения, энергия перелома... И перелом происходит. В конце восьмидесятых эта энергия взламывает режим иллюзорно-насильственного равенства (то есть равенство сирых было иллюзорно, а равенство ярких вызвано насильственно). Всё вокруг движется, меняется, тюрьма потеряла стены, можно всё не только думать и говорить, но даже делать! Ситуация, когда движения столько, что потенциал практически отсутствует. Далее - по той же до боли знакомой схеме: пар выпущен, створки снова прикрыты. “Вторая оттепель” закончилась. Столь длинное вступление было обусловлено тем, что вывод из вышесказанного по сути является парадоксальным и неожиданным. Режим, установившийся в середине девяностых будет ужесточаться по отношению к энергии свершения. (Правда, способы теперь совершенно иные, такие изысканные, что никакого иммунитета от них у “совка” не имеется.) Справедливости ради стоит заметить, что под терминов “ужесточение” вовсе не подразумевается физическое давление, как это было например при Сталине - отнюдь. Девяностые годы демонстрируют нам метод девальвации, дискредитации с использованием средств масскультуры. Падение авторитета истиной поэзии достигается методом подмены и убеждения: постоянное утверждение, что поэзия и литература в России умерли, выпячивание на передний план авторов-некрофилов. Государству нужна послушная, карманная литература и поэзия - не дать человеку быть свободным, запугать его смертью и бесперспективностью. Государство, осознав свою ошибку, усиленно ищет способ захвата этого самого “Второго печатного станка.” Стоит отметить, что это ему практически удалось, а значит поэзия снова перейдет в состояние накопления потенциала. Не придавая всё же особого значения поиску виноватых, стоит отметить, что какой бы режим государственного угнетения не устанавливался - закон компенсации, доказательству которого и было посвящено столь большое письменное пространство, всё равно бы обнаруживался. Из вышесказанного следует: Ужесточение политического режима, невозможность свободного выражения вызывает накопление потенциала, который через определенное время выплескивается наружу в виде энергии свершения. Пройдя высшую точку “свободы движения”, поэзия снова погружается в период накопления, а точнее аккумулирования энергии, потенциала и так далее. Если считать таким образом закон компенсации доказанным, то возможен прогноз: накопление энергии свершения на фоне двигательной активности сменится депрессией. Поэзия окончательно перейдет в состояние накопления потенциала, практически не проявляясь внешне. Благодаря прозрачности границ и серьезному ослаблению тоталитарной власти, творческая эмиграция снизится. И если закон компенсации действительно справедлив, то новое возрождение русской литературы неизбежно. Так как подобные всплески творческой активности всегда были сопряжены с “революционными переворотами”, то вероятным новым шагом вперед по пути человеческого прогресса станет серьезная переоценка ценностей и появление новой великой идеи. 2. Поэзия - движущая сила истории Следующее утверждение этой работы состоит в том, что не исторические изменения заставляют поэзию менять свой “энергетический статус”, а наоборот - именно за поэзией следует признать историческую движущую силу, ибо нет и не было для человечества стимула более сильного, чем искренняя и самоотверженная вера в истину и красоту - то есть в поэзию. Весь мир насилья мы разрушим До основанья, а затем - Мы наш, мы новый мир построим Кто был ничем, тот станет всем... Вставай, проклятьем заклейменный, Весь мир голодных и рабов... Кипит наш разум возмущенный И в смертный бой вести готов! Или например: Смело, товарищи, в ногу! Духом окрепнем в борьбе! В царство свободы дорогу Грудью проложим себе! Поэзия, поэзия в песне - это совершенство, это гармония ритма, синхронность движения, идеальность шара. Человек обладает врожденным стремлением к гармонии и правде, инстинктивно чувствует, что прекрасное - справедливо. Особую силу приобретают поэтические строки, когда в них говорится о справедливости, о равном обществе - иными словами - о наступлении царства добра и справедливости, тысячелетнем царстве Христа. Невозможно переоценить значение патриотических, народно-патриотических песен времен второй мировой войны: Вставай, страна огромная! Вставай на смертный бой! С фашистской силой темною, С проклятою ордой. Пусть ярость благородная Вскипает, как волна! Идет война народная, Священная война... На бой кровавый, Святой и правый Марш, марш вперед, рабочий народ! С этими строчками шли в бой, но не просто в бой, а в святой, правый, благородный бой, в бой за справедливость, за добро и счастье, за страну. Послевоенное строительство тоже не было молчаливым: Комсомольцы, добровольцы, Надо верить любить беззаветно! Верить в правду порой предрассветной Только так можно счастья достичь. Поэзия имеет огромное, решающее значение. Человека воспитывает поэзия, либо отсутствие поэзии. Сколь часто бы мы не говорили нашим детям о том, что нужно любить прекрасное, что нужно читать умные книжки, а вовсе не стремиться к приобретению материальных благ - ребенок видит, что происходит вокруг, а главное - он видит как и чем живут его родители. Произносить подобные речи, рассуждать на тему что есть главное в жизни, а что второстепенное (иными словами - формировать систему ценностей) может только Художник. Причин тому несколько, из них первая - огромная сила поэтического слова, магическое влияние совершенства музыки и слова на человека, божественное происхождение поэтического дара. “В начале - было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог” Поэзия, да и литература - суть нечто религиозное, раскрывающее душу к добру, а глаза к истине. Это то, что формирует личности, определяет смысл их существования, а значит то, что они станут делать. Другими словами - то, что произойдет с мировым обществом в будущем, напрямую зависит от того, какое воспитание получает человек. К сожалению, авторы весьма сильных, возбуждающих строк, волей-неволей становились частью государства. Несвободные изначально с одной стороны, они выполняли насущную задачу, функцию (существовало понятие “поэтический цех”. Стихи вытачивались как болванки), а с другой стороны - поэт существо часто наивное и доверчивое. Разделить для себя понятия народ, Родина, территория, партия, правительство - мог не каждый. Спокойные, скажем так “рассветные” времена, (а для нашего периода это, пожалуй, только несколько лет двух “оттепелей”) русской поэзии не были отмечены особыми шедеврами . В это время происходило некоторое слияние Души и тела поэзии - её “признанной“ и “непризнанной” частей. Одновременно и с равным успехом принимались Высоцкий и Вознесенский. Поэзия беспрецедентна: хвалить и воспевать отечество и власть на краткий миг было не позорно. В поэзии, как и в обществе царит гармония. Физически свобода выразилось в возможности поехать на ту же Колыму, но теперь уже совершенно добровольно. 3.Две ветви развития поэзии третей трети ХХ века. В девяностых годах, вместе с многими свободами появилась и свобода печати. Отмена монополии государства на печатный станок, отмена художественной и идеологической цензуры, вызвала к жизни массу интереснейших литературных течений и направлений который могут быть интересны в нашем случае по следующим причинам: 1. Дополнительная иллюстрация справедливости Закона Компенсации. 2. Отметить взаимовлияние определенных направлений официальной литературы и бард, рок поэзии. 3. “Упадничество” как иллюстрация отвратительного, как точка с которой начинается отторжение больной ткани и новое строительство. Налицо - две ипостаси. Первая - это поэты, печатаемые в толстых журналах и получающие за свои произведения государственные (в скрытой или явной форме) поощрения и называющие свои занятия- соцарт, модернизм, постмодернизм и так далее, и вторая - поэты чье творчество не предполагает печатной формы, вернее эта форма уже недостаточна - а именно авторы-исполнители стихов под музыкальный аккомпанемент. Условимся называть творчество первых - литературой официальной и кратко охарактеризуем некоторые ее проявления. В девяностых годах официальная литература переживала несколько интересных “этапов”: соцреализм, затем соцарт. В период окончания эпохи социализма мало кто из “художников” мог четко определить что же такое на самом деле соцреализм. Это странная помесь неполной правды с гипертрофированной образностью. Героями подобных произведений были как бы не полностью живые люди. Сначала искусственно создавался образ строителя коммунизма и образ врага, а потом мы получали некоторую историю, так же мало похожую на правду как и сами герои. Соцреализм это что-то вроде “правда, которой не бывает”. Огромный талант требовался для того, чтобы пройти невидимые подводные камни и удовлетворить все идеологические требования. Произведения были очень похожи одно на другое и в первую очередь, разумеется, выполняли функцию, а не существовали как нечто отрешенно прекрасное. Выработался целый набор приемов и способов сотворения этого искусства. Способы совершенствовались, оттачивалось мастерство. Именно это мастерство, ставшее вдруг ненужным на сломе эпохи социализма, породило к жизни явление известное как соцарт. 10. Вячеслав Курицин “Очарование нейтрализации.” “Что же такое соцарт - соответствие нужной поэтике идеологически выдержанные буколики, не халтурно а взаправду, не вызывая пафосного. Это могут быть завороты ума, неспособного расстаться с тоталитаризмом.”(10) “К телу власти допускается только специально дрессированный жрец”.(10) “ В соцарте происходит сношение двух сознаний :государственного, требуюшего от человека сил и смиренности желаний и чувства, и партикулярно - совкового, стремящегося соответствовать державным требованиям .”(10) “ Классический соцарт показывает как функционирует старый миф и каким именно сознанием миф вызван к жизни. Соцарт ритуален.” (10) “ Обнаружение духа , повторение его следственно - лишение его силы, ибо нареченное теряет волшебную мощь. Функция второго слова рифмы - выявить то, что нужно первому. Соцарт - рифма к соцреализму”(10). Двойственность автора, внутренняя и внешняя, превращает нас из сообщников в наблюдателей. Неважно что говорить и на каком языке - важно овладеть методом говорения, словно публика в музее, возлагающая сакрализованные взгляды и есть смысл формы музейного пространства .(10) ”Освоение иноэстетики, переживаемой как иномирие ,совершенно особая точка боли современной культуры.”(10) “Андеграунд , обратившись к соцарту, нарушил координатную сетку.” (10) Двигатели соцарта - профессионалы, в совершенстве овладевшие символикой соцреализма и легко превратившие его в кич. Исчерпанность такого направления очевидна - оно отмирает вместе с истлеванием праха грозного идола и становится совершенно не актуальна - начинается рефлексия, топтание на месте, самокопание, самолюбование. Ведущий образ литературы времени упадка - самобичевание. Придя к выводу о том ,что больше никто не ”заказывает” определенную “тему” с конкретным “пафосом”, официальные “творцы” пришли к выводу о смерти, которая неизбежна, по той лишь причине, что они не могут больше “творить”. Углубляясь в творчество, имеющее название соцарт возникает мысль о том, что художник таким образом оправдывается за свои предыдущие коньюнктурные работы, выдавая их за особый вид искусства. Это не освободившееся искусство, нашедшее новую форму своего существования, скорее это обалдевшее от свободы ремесло. 1. Владимир Набоков о Соц-арте: “Соц-арт, как способ разрушения тоталитарной эстетики с фигой в кармане - либо гениальный соцреализм.”(1) “Замкнутая система, не потребляющая извне, обращена на энтропию хаос, вырождение.”(1) “ Для соцартиста искренность это художественный приём.”(1) “Отличие соцарта от постмодернизма - бескорыстное служение культуре и эволюции - полная, конкретная земная функциональность постмодернизма - подсказывать метод борьбы.“(1) “В соц-арте стремление к переплетению, слиянию видов и жанров, к синкретизму мышления.”(1) Можно совершенно по-разному относиться к определенным работам этого направления, очевидным остается одно: символика смерти, гниения и всеобщей подлостью несоединима с вековыми представлениями человечества о прекрасном, направлена на уничижение христианской идеи, идеей на протяжении тысячелетия помогающей преодолевать все кризисы, в том числе и много более глубокие чем нынешний. Созидание - вот то правило жизни каждого человека, которое как бы никем доселе не оспаривалось. Та смелость, с которой авангардисты подвергают все сомнению, достойна высокой оценки. Но наглость, с которой разрушаются святыни, наводят на мысль о том, что мы действительно живем в сумасшедшее время. Как Бог не может совершать зла, так литература не имеет права быть “не созидательной”. Разрушительные, пессимистические тенденции позволяют нам с полной уверенностью назвать эту литературу официальной, поскольку она очевидно выполняет определенные “государственные” функции: вселить в человека неуверенность, внушить ему чувство несвободы, беспомощности, личного ничтожества. Государственная политика, направленная на очередной виток тоталитаризма, безусловно нуждается именно в таких “воспитателях”, поэтому именно ими наполняются страницы и экраны, именно они подкармливаются, награждаются, именно ими затыкаются последние лазейки для свободного искусства. Таким образом граница в искусстве проходит в том месте, где есть люди, выполняющие “госзаказ”, и те, кто творит свободно. Сопоставив конкретный творческий продукт с теми пространными речами-пояснениями, которыми ангажированные авторы как правило сопровождают все свои работы, мы легко обнаруживаем, что комментарии (по качеству изъяснительности, а главное - интересности), много превосходят сами творения. Это наводит на мысль, что совершается попытка выдать желаемое за действительное - а именно: ничтожную вымученную поделку за литературу, откровенный плагиат за новое мышление, а бездарного и развращенного знаниями графомана - за носителя новой идеологии. 8. Дмитрий Пригов. Телеинтервью программе “Час Пик” “Чем больше родину мы любим, тем меньше нравимся мы ей” - так я сказал в один из дней и до сих пор не передумал...”(8) ...У меня нет социально-утопических амбиций вообще: что-то вроде изменить эту страну. Я же, некоторым образом, соглядатай. У меня нет ни предпочтений, ни идеалов ни рецептов.”(8) “...Как всякая деятельность на границе привычного - обречена на эпатаж, поскольку нарушает определенный тип поведения - производит странно эпатирующее ощущение.”(8) “...Опосредованно влияя на культуру , а значит влияя на дизайн, художник может войти в дом большинства людей в качестве унитаза соответствующей формы”(8) “...Культура, я думаю, теперь вряд ли может претендовать на такие прямые теологические внедрения в жизнь, иллюзии насчет чего были у Малевича или у Блока. У них были представления о непосредственном влиянии художника на массы, на таинственные процессы . Я не думаю что это только мое, но наше время уже таких иллюзий лишилось и художник и литератор уже понимают, что они не пророки, а работники культуры .”(8) “...В моем творчестве очень сильный анегдотический план, если этот уровень останется в умах или в памяти народонаселения то какие то смешные истории там про милиционеров, про Рейгана .”(8) “...Сейчас я в таком более светском таком пиджаке, костюме, бабочке. Но время другое и поэт стал исполнять другую функцию, во всяком случае тогда я пел милиционера как символ небесной государственности, которая явлена на земле, теперь идея такой государственности в культуре не доминирует, я пытаюсь отражать то, что есть .”(8) “...В плагиате можно обвинять только человека, который делает вид, что он как бы украл и выдает за свое. Я же откровенно цитирую или пользую куски чужих произведений не как принадлежность какого то автора, а как поп- тексты, которые как бы уже лишены авторства .”(8) 2. С.Н. Носов . “Вселенная безыдейности” “Отношение к классической литературе было религиозным. Уход идей из литературы как естественное состояние дел переживается со сменою печатей радости - огромен простор в огромном мире, свободна фантазия, все ирреально, а потому одинаково приемлемо.”(2) 13. В. Реликтов. ”Идей нет. Сюжет прячется за ощущениям: кафе-мороженое над речкой, поцелуй в парадной. Ничего не сказать может только поэт, ни к чему не привести может только жизнь .”(13) Бравада бессодержательностью. “Литература ощущает вкус пустоты, создавая ее пунктирные образы .Смысла не ищите. Возвышенное ходульно, реальное поддельно . Сумятица, путаница, неразбериха, все бытовые смыслоутраты нашли пристанище в литературе демонстративного бессмыслия.”(2) “Литература демонстративного бессмыслия” - замечательно точная характеристика для этого явления, если, конечно убрать слово “литература”. Но что действительно прекрасно - так это то, что автору позволено быть свободным, вплоть до совершенной бессмыслицы! Здесь мы наблюдаем откровенный процесс “выплескивания” потенциала, переход его в движение, в том числе в движение суетливое, бесполезное, но красивое уже потому, что долгожданно и свободно. 14. А. Ровнер ”Мыслей нет - видения и даже не видения слова и даже не слова, а запятые: дайте бумагу и все их вам запишу”(14) “Религиозное отношение к литературе и искусству было возможно во времена наивной культуры. Человек жил и действовал не от своего имени, а от имени авторитета, святыни .Свобода человека в свободе толкования своих святынь. Исторически значимая игра в прятки с собственным субъективизмом , беспредельная многосмысленность творений искусства была тогда желанной. Изживание наивности и лицемерия превратило утверждение своих мнений от чужого и великого имени, будь то Шекспир или библия, в тщетное занятие .” (2) Александр Блок называл иронию болезнью вечно цветущего, но бесплодного духа. Люди всегда обожали смеяться, может быть именно поэтому и выжили. Люди с удовольствием воспринимают и юмор и сатиру и нападки на ценности. Кроме того соцреализм настолько замучил людей моральностью и правильностями, что выплеснуться наружу, реализовать свое либидо и потешить перистальтику - стало очень популярным занятием. “Человек стал практичнее, открыто заявил об автономности своих целей. Литература в России вынуждена существовать в обществе, видящем в ней плод творческой фантазии, вымысел, а не отражение Божественных истин.”(2) Устав быть учительной и не желая быть развлекательной, находясь в состоянии смысловой невесомости, литература иллюстрирует отрицательную истину - истинность свободы, как пустоты.”(2) “Ничем не ограниченная свобода есть ни что иное как бессодержательность и во всеохватности своей она страшна”(2) “Времена литературы проходят утверждением в культуре господства скептического разума, подобно тому как с утверждением культа знаний прошли времена мифологии. Новейшая литература, ищущая новых форм в новой общественной роли, пока более свидетельствует об исчерпанности литературы традиционной, чем об эпохальных открытиях, обретения нового значения и смысла.”(2) Когда рушатся старые догмы и железные правила, когда нет необходимости втискивать себя в прокрустово ложе цензуры - это по-настоящему прекрасно. Потому что самая главная в мире ложь всегда прикрывается под именем незыблемой истины. Если мы приоткрываем на свой страх и риск двери в неведомое, то нужно быть готовым не только вдохнуть свежий воздух, но и изрядно глотнуть того, что успело накопиться в “низменных слоях атмосферы”. Правда иногда создается впечатление, что целью такого творчества является доселе считавшееся аморальным, принародное удовлетворение пакостных инстинктов - некрофилия, поедание трупов, капрофагия , коитус с самим собой - да разве возможно перечислить все те ярчайшие образы, что вызвали к жизни эти авторы? 3.Вячеслав Курицин. “На пороге энергетической культуры.” “Постмодернизм - ограниченное совмещение в рамках одного стиля всех возможных стилей, всех ценностей предшествующей культуры. Это работа со второй реальностью культуры.“(3) “Единица восприятия не кот, а тысячелетний образ кота.”(3) “Культурное явление имеет обоснование во всеобщей эволюции, что касается центонов, они лишь сигналы, поплавки, свидетельствующие о работе со второй материей.(3) Отдельные проявления постмодернизма замечаются у многих авторов, так как постмодернизм - живая система, вмешивающаяся в литературный процесс. Александр Еременко, Виктор Ерофеев, Владимир Сорокин, С. Варяжцев, А. Драгомощенко, А. Парщиков - это носители “неоформации”, либо просто авторы, получившие возможность дышать свободно, не сдерживать синусоиду своих чувств, заглядывать не только в паспорта, но и в душу, и в космос, и за грань реального мира? “Из чужой системы (нужного текста) переносится не столько фактурная или стилевая единица , сколько энергия, как бы вытягиваемая из космоса - аналог с востоком, где предполагается отказ от материального и соития с вечностью.”(3). “Чем ближе к абсолюту тем меньше материальная основа бытия. Я склонен считать, что постмодернизм заканчивается, уступая место энергетической культуре. Новые критики работают с аурой текста, проще сказать - с его энергетикой.”(3) Следует безусловно согласиться с тем, что тексты классиков несут особую энергетику, особый смысл, обладают определенной аурой. Использовать это огромное богатство не только можно, но и нужно. Весь вопрос - как и во имя чего. “Сама установка - космическая энергия, выражаемая в земных литературных формах- кризисна. Выход - в переходе всех видов земной энергии в единую энергию духа , в неовеществленное космическое состояние. А пока... Может вот так ?”(3) “Энергетическая литература - это собственно теория литературы, невозможной ввиду ограниченности самой этой области человеческой деятельности .”(3) 4. Вячеслав Курицин.“Постмодернизм - новая первобытная культура” “...Сегодня меняется не стиль поэтика , художественная система а космическая ситуация...”(4) “ ...История человеческой культуры начинается с того момента, когда поняли, что человек может быть не только живым , мертвым но и нарисованным! Манипуляции вокруг рисунка влияли на оригинал, то есть животное, пораженное сегодня на картине, - завтра неизбежно должно было погибнуть. И это была правда, но об этом скоро почти забыли ...”(4) “ ...Культура покрыла собой действительность, культура стала действительнее самой действительности. Постмодернизм возникает когда культура перестает отражать реальность и начинает отражать самое себя.”(4) “Мир был лишь сырьем для материи Духа, он как бы вываливается из процесса развития, деактуализируется и перестает существовать, она оставила в покое уже отрефлексированный мир. Теперь рефлексия занялась сама собой .”(4) “Впереди - реальность духа, перед ней мы - начинающие. Постмодерн - это не готовая вещь, это мир как текст, процесс взаимодействия художника с текстом.”(4) “...превращение элементов процесса и самого процесса в единую духовную субстанцию.”(4) Наблюдаемое явление в своей основе заявляет о смене космической ситуации. Традиционное искусство мертво, создается нечто новое, базой для которого служить отнюдь не тысячелетняя история мироздания, не мировой накопленный нравственный и эстетический потенциал - а сама культура. Если быть более точным -то литература, записанная текстом теперь работает над тем, чем она была записана. 5. Михаил Эпштейн. ”Поставангард : сопоставление взглядов” Новый мир 89г, номер 12 . “Поставангард - отрицание художественности.”(5) Разница между разрушением искусства (например приспособить цветочную вазу под писуар) и созданием антиискусства (писуар под вазу) - огромная. Неоспорим тот факт, что создание новых форм, поиски новых стилей, работа с иными реальностями, вымысел, сумасшествие, бесовство - все имеет право на существование, все интересно, когда речь идет о создании, о свободном создании. Но остается совершенно непонятным, почему такое создание должно непременно сопровождаться вандализмом по отношению к тому, что веками доказывало свою истинность и красоту? Если в процессе поисков литератору удастся нащупать ту самую “золотую нить гармонии”, совершить нечто такое, чего не смогло сделать до сих пор традиционное искусство - это прекрасно! Но если все его потуги окажутся мыльным пузырем? Разве для того, чтобы построить новый дом по оригинальному проекту необходимо разрушить все дома вокруг? ”Авангард - юродствующее искусство. Авангардист это не священник в мантии, это юродствующий в грязи.”(5) ”Самоуничижение искусства, как акт религиозный. Авангард это скандал, опрокидывание норм. Скандал сравнимый с приходом Христа - то есть человек объявил себя сыном Божим”(5) “Богоборчество, борьба с идолопоклонничеством, где герой причащается через принесение себя в жертву.(5) “Авангард тяготеет в пределе к отсутствию знаковости.” Авангард это освоение неизрекаемого, которое должно быть изречено.”(5) “Поток содержания отрицаемого собственной формой и сближает авангард с юродством.”(5) “Изобразительность есть зло перед лицом господа, авангард порождение древнего принципа нефигуративности. Кризис пластических искусств вызывает попытки проникнуть за материальное “(5) ”Авангард выражает глубину религиозного бытия.”(5) Вполне понятно чувство скованности, когда тебе для выражения всего своего существа доли лишь несколько букв. Хочется найти такой карандаш, чтобы мог писать прямо на небе, хочется не буквы выводить, а расставлять планеты и звезды согласно твоему чувству гармонии. Конечно, в этом плане литература чрезвычайно слаба и требует основательного “усиления”. “Когда растет чувство откровения грядущего, в прах рассыпаются все освещенные прошлым образы реального осыпаются, как штукатурка под ударами невидимых сил извне. Эти проломы на стенах, растущие у нас на глазах и воспроизводит авангардное искусство. Авангард прорисовывает схемы мировых сил, дремлющих в подсознании, идя дальше прекрасной видимости, дальше “эстетики середины”, сотрудничает с воображением, до концептуализма, не вмещающегося ни в какую другую историческую перспективу.”(5) “Бессмысленно изображение того, что есть в мире, ибо сам мир теряет свой образ.”(5). Здесь возникает некоторая ассоциация с наблюдением за обучением малыша -когда он научается составлять из букв слово “ Мама” он сразу же пытается изобретать новые слова (часто методом случайного выбора букв), совершеннейшую нелепицу, очень обижаясь если его абракадабру не понимают родители -ведь если “МАМА” это именно то, что он составил, то почему же то что он составил не имеет похожей значимости в реальном мире? Живой человек может быть отражен в зеркале, тогда как отражение не может стать человеком - то же и с текстом. 6. Михаил Эпштейн. “Авангард 10 - 20 годов.” “Экспрессионизм, футуризм, конструктивизм, супрематизм - попытки позитивно запечатлеть какие-то высшие эманации духа.”(6) Илья кабаков. Мусорный человек, мусорный роман . 16 томов, состоящие из мусора с важными подписями . 31. Илья Кабаков. “Порядок-это то чем должна стать сама жизнь ,а ничтожество это то из чего она действительно состоит” Тщательность и ее тщета: груда мусора. (31) “Псевдоискусство - подделывание образов под идеи народного антиискуства. Концептуализм - не критика определенной идеологии, а идеологизма вообще.”(6) “Концептуализм не спорит с прекрасным утверждением, а раздувает их до такой степени, что сами они гаснут. Не рубящий меч, а отражающий шит - вот мощное оружие против горгон 20 века”(6) .“Удваивает могучего противника и побеждает чарами его собственного отражения.”(6) “Клячу истории загнали, дальше начались одни идеи. История обнажила свою анатомию, свой идейный костяк , скрытый раньше за цветущей плотью и дальше начался уже могильный танец самих костей -эпоха концептуализма.”(6) “Концептуализм родствен раскаянию и самоочищению. Авангард заявляет о вере тем ,что отвергает вопрос.”(6) 7. С.Носов. “Литература и игра”. “Бегство в культуру за материей существования - литературная игра в содружестве с художественным озорством, с иронией и смехом- давнее оружие свободолюбия, разрушение всех и всяческих идолопоклонников и даже оружие критического анализа. “Игра в литературу - установка на художественный обман.”(7) 11. Андрей Битов “Человечество живет так: обманывая себя. Художественное творчество - бесконечное производство иллюзий.(11) 12. Г. Лукьянов. ”Такая нежность на душе весной, что хочется погладить насекомое.”(12) Странным, вернее особенно странным кажется тот факт, что не создав по сути ничего существенного и значимого более чем для самих себя, авторы, “течи этих течений” не просто имеют претензии на полноценность и открытие чего то нового, (это еще как-то было бы оправдано простой манией величия), но на каком основании подвергается насильственному умерщвлению “тело” традиционной литературы? Если муха села на лицо тяжело больного человека не думает же она ( интересно - мухи вообще думают или только внутритекстово рефлексируют по поводу самоё себя?), что если больной вдруг умрет - то это произошло это именно потому, что она, муха, живет на белом свете. Нельзя не согласиться с аналогией прихода сознания скептицизма - приходу культу знаний в мифологический мир - это на поверхности. Раньше человек, пробующий писать и понявший вдруг, что его произведения интересны только качеством бумаги, посыпал бы голову пеплом и страдал от ощущения своей бездарности. Но теперь, благодаря проникшему в постсовковые массы культа знаний, такие писуны и графоманы приведут тысячи доказательств своей гениальности, смысл которых вполне сводится к тому, что это не они не могут литературу, это литература их не достойна. Вот один любопытнейший пример -Д. Пригов с его “Книга о счастьи в стихах и диалогах” 9.Д.Пригов “Книга о счастьи в стихах и диалогах” “Центр тяжести не в тексте, а где-то между автором, текстом и читателем. Работаем не с языком, а с сознанием.”(9) “Задача автора и читателя - созерцание предмета, архетипы мышления, мифы, языки.!(9) Д. Пригов: ”Я работаю созерцательно. Вижу некоторые кристаллические образы и радуюсь им. Я вычленяю логос этого поведения и вот эта работа созерцания ответственность за погубление искусства ради жизни.”(9) “Стремление видеть жизнь с разных оценочных точек зрения. Попытка довести до абсурда узаконенный какой- нибудь культурой противопоставение ценностей.”(9) ”Делить иную, со всеми опасностями свободу, абсолютную свободу.”(9) “Язык - только язык, а не абсолютная истина. Поняв это мы получим настоящую свободу”(9). 8. Дмитрий Пригов. Телеинтервью программе “Час Пик” “Чем больше родину мы любим, тем меньше нравимся мы ей” - так я сказал в один из дней и до сих пор не передумал...”(8) ...У меня нет социально-утопических амбиций вообще: что-то вроде изменить эту страну. Я же, некоторым образом, соглядатай. У меня нет ни предпочтений, ни идеалов ни рецептов.”(8) “...Как всякая деятельность на границе привычного - обречена на эпатаж, поскольку нарушает определенный тип поведения - производит странно эпатирующее ощущение.”(8) “...Опосредованно влияя на культуру , а значит влияя на дизайн, художник может войти в дом большинства людей в качестве унитаза соответствующей формы”(8) “...Культура, я думаю, теперь вряд ли может претендовать на такие прямые теологические внедрения в жизнь, иллюзии насчет чего были у Малевича или у Блока. У них были представления о непосредственном влиянии художника на массы, на таинственные процессы . Я не думаю что это только мое, но наше время уже таких иллюзий лишилось и художник и литератор уже понимают, что они не пророки, а работники культуры .”(8) “...В моем творчестве очень сильный анегдотический план ,если этот уровень останется в умах или в памяти народонаселения то какие то смешные истории там про милиционеров, про Рейгана .”(8) “...Сейчас я в таком более светском таком пиджаке, костюме, бабочке. Но время другое и поэт стал исполнять другую функцию, во всяком случае тогда я пел милиционера как символ небесной государственности, которая явлена на земле, теперь идея такой государственности в культуре не доминирует, я пытаюсь отражать то, что есть .”(8 “...В плагиате можно обвинять только человека, который делает вид, что он как бы украл и выдает за свое. Я же откровенно цитирую или пользую куски чужих произведений не как принадлежность какого то автора, а как поп-тексты, которые как бы уже лишены авторства .”(8) В теологии существует катафатическое и апофатическое (утвердительное ) направление. Апофатическое - выражающее абсолютную трансцедентность Бога, через иноположность его во всем видимым проявлениям и через отрицание его имен и атрибутов . Отработав эту ниву и насладившись гнилью, кровью, ужасом и трупами, человечество должно в ужасе отпрянуть от этого. Исторические предпосылки существования подобного искусства становятся особенно прозрачными - эта литература существует для того, чтобы ее не любили, она вроде горького и токсичного лекарства с большим количеством побочных действий. Единственный способ заставить маятник качнуться вправо - это оттянуть его влево. Читая “певцов агонии”, человек всеми силами старается найти выход из положения, в которое поставлены герои этих произведений: безвыходности , нравственного тупика -то самое место, которое было запретным во времена официоза - никто не имел доступа в нравственный тупик. Видимо многим этого очень хотелось. Неоспоримы все же достоинства и заслуги этой литературы. Во первых - это свобода перехода в любую точку тела, души, космоса, и столь же свободный уход в мир иллюзий, в мир мнений, в совершенно абсурдную реальность. Это стоит признать подлинным открытием. Новые литературные течение подвергли жесткому и часто жестокому анализу практически все незыблемые доселе истины, иронией, словно молотом, проверив их на прочность. Новый подход к классическим текстам и к русскому языку вообще. Использование неожиданного смешения стилей, столкновение противоположного, кажущееся порой безумием словотворчество, неограниченность выразителього материала, внесение в текст и присвоение ему иной значимости, стремление отойти от знаковости и укрепившейся семантики - это еще один очень интересный шаг вперед, в котором нельзя отказать современной официальной литературе III. Содержательная часть. Эта часть работы посвящена самодеятельной песне, как иной форме бытования поэзии, а так же как альтернативе официальной, упаднической ветви. 1. Менестрели и скоморохи. Возвращаясь к утверждению о песенном, изустном происхождении поэтического творчества, обратим внимание на такое “явление” как бард, или самодеятельная песня . Авторы - исполнители, барды, менестрели и скоморохи - явление суть ни что иное, как возвращение к “русской античности”, благородной творческой дописьменности. Первоначально песни, услышанные где-то передавались, что называется, из “уст в уста”. Для того, чтобы передать эту песню другому, от человека требовалась незаурядная память, определенные музыкальные способности и, как правило, владение музыкальным инструментом. Далее, с появлением письменности, слова этих песен стали записываться, в то время как для музыки единственным хранилищем оставалась человеческая память. С появлением печатного станка, такие записанные тексты стали всеобщим достоянием и быстро приобрели высокий статус поэзии, в то время как музыка не могла больше сопровождать эти тексты. Думается, что изобретение печатного станка - это день рождения поэзии. Вторым и настоящим рождением поэзии следует считать появление магнитофона, устройство, которое позволило свести воедино две, разлученные временем половинки - музыку и стихи. Поэтому существование поэзии в виде самодеятельной песни - процесс абсолютно закономерный. Мы склонны относить самодеятельную песню к явлениям фольклорным, продуктам народного творчества - то есть к продуктам “неавторского” происхождения. Во многих случаях это абсолютно оправдано - нам известны великолепные образцы такого творчества - например работные, ратные, дворовые, разбойничьи, тюремные и так далее песни. Но в применении к нашей теме, хотелось бы отметить тот момент, когда в этих и многих других сугубо “народных” жанрах появились совершенно конкретные авторы. Особенно ярким такое явление было в области так называемых “блатных” песен. “Блатных” мы определим как определенную часть общества, намерено нарушающая законы, в этом обществе установленные. Это преступники, люди переступившие за грань дозволенного и освободившиеся от гнета государственного аппарата. Насколько удачный способ “освобождения” они выбрали и как высока “себестоимость” такого образа жизни - дело не в этом. Дело в той огромной популярности “блатных” песен которой они без всякого сомнения обладали пожалуй всегда (их часто называли “дворовыми”). Только ли огромная популярность и востребованность такой песни послужила для самодеятельных авторов поводом взяться за перо и гитару? Думается, что главным достоинством этой песни была свобода формы и содержания. Вне “зоны”, этой песни как бы вообще не существовало, это было не столько внегосударственное, сколько антигосударственное явление - иными словами это были песни противодействия. У блатных песен история чрезвычайно длинная. Их исполнение доверяется не каждому (как не каждого допускают до справления религиозных обрядов в сектах), не каждый до них пускается. Это своего рода ритуальные песни особого религиозного культа, и потому, как все мистическое, обладает особой аурой. Свобода формы и содержания, простота и доступность стиля, магия запретности (вернее - перехода через запрет), ритуальность, мистика - вот лишь несколько “красок” которыми могли воспользоваться самодеятельные авторы. И они пользовались, более того, для многих из них это было началом “карьеры” в поэзии, а у многих других всегда найдется пара-тройка песен, что называется “уголовного” содержания. 34. В.Высоцкий “Собрание сочинений в четырех томах. том 4. Санкт-Петербург, 1993. Пика и черва Помню я однажды и в очко и в стос играл. С кем играл - не помню этой стервы. Я ему тогда двух сук из зоны проиграл- Зря пошел я в пику, а не в черву! Я сперва как следует колоду стасовал, А потом я сделал ход неверный: Он рубли с Кремлем кидал, а я слюну глотал- И пошел я в пику, а не в черву! Руки задрожали, будто кур я воровал, Будто сел играть я в самый первый... Делать было нечего - и я его убрал. Зря пошел я в пику, а не в черву! (34) Я в деле Я в деле и со мною нож - И в этот миг меня не трожь! А после - я всегда иду в кабак. И кто бы что не говорил, Я сам добыли сам пропил, И дальше буду делать точно так. Ко мне подходит человек И говорит:”В наш трудный век Таких, как ты, хочу уничтожать!” А я парнишку наколол - Не толковал, а запорол - И дальше буду так же поступать. А хочешь мирно говорить- Садись за стол и будем пить! Мы все с тобой обсудим и решим. А если хочешь так, как он - У нас для всех один закон И дальше он останется таким. (34) Татуировка Не делили мы тебя и не ласкали, А что любили - так это позади. Я ношу в душе твой светлый образ, Валя, А Леша выколол твой образ на груди . (...) И теперь реши - кому из нас с ним хуже И кому трудней - попробуй разбери У него твой профиль выколот снаружи, А у меня душа исколота снутри. (...) И когда мне так уж плохо - хоть на плаху, Пусть слова мои тебя не оскорбят, - Я прошу, чтоб Леша расстегнул рубаху И гляжу, гляжу часами на тебя. (34) Так оно и есть Так оно и есть - Словно встарь, словно встарь: Если шел вразрез - на фонарь, на фонарь! Если воровал - Значит сел, значит сел, А если много знал - под расстрел, под расстрел! Думал я: наконец не увижу я скоро Лагерей, лагерей, Но попал в этот пыльный, расплывчатый город Без людей, без людей. Бродят топы людей на людей не похожих, Равнодушных, слепых, - Я заглядывал в черные лица прохожих: Ни своих, ни чужих. (34) На первый взгляд - авторские “стилизации” под блатные песни не более чем простые поделки из подручного материала, но степень адаптации к ситуации людей, часто ни минуты не проведших “на тюрьме” иногда действительно чрезвычайно высока с точки зрения опять же, стороннего наблюдателя. Собственно говоря, авторы вовсе и не ставили перед собой задачи написать “ритуальную” песню - другими словами они писали не для блатных (кстати подавляющее большинство таких стилизаций совершено не приняты и не признаны в той среде, где казалось бы должны приниматься в первую очередь). Существует определенный закон жанра - есть герой-преступник (чаще - благородный разбойник) и есть “мент поганый”, олицетворяющий угнетение, запрет, потерю человечности. Сюжет может варьировать - либо человека ловят, либо он уже отсидел - в зависимости от этого он либо бравирует лихостью, либо плачет о потерянных годах, любовях и так далее. Но знать все семь нот - еще не значит быть музыкантом. Авторская песня имеет явное отличие от блатной - в ней присутствует красота и драматургия чувственной и благородной жизни. Здесь живет и творит (именно творит, а не пакостит) настоящий литературный герой - не психопат и алкаш, а сиятельный Робин Гуд, бросивший вызов всему несправедливому обществу, поставив себя выше закона. Александр Розенбаум безусловно облагородил и даже возвысил этот мир “работников ножа и топора”, “джентльменов Удачи” , на самом деле весьма грубый и гнусный мир. 35.А. Розенбаум Нинка Нинка, как картинка С фраером гребет! Дай мне, Керя, финку - Я пойду вперед! Поинтересуюсь Что это за кент? Ноги пусть рисует - Нинка! Это мент, я знаю! Усики блатные, Ручка крендельком! Галифе штабные, Серые на нем! Сладких, опер, ищешь? Ай, не бери на понт! В дуле ветер свищет, Нинка! Это шмон, я знаю! Что же ты, зараза, Хвост нам привела? Лучше бы ты сразу, Падла, померла! Лучше бы ты сдохла, Ведь я ж тебя любил! Но теперь засохла Ты в моей груди, я знаю! Жизнь моя блатная! Злая жизнь моя! Словно сто вторая Мокрая статья Но время прокукует И в последний раз Нинку поцелую Пулей между глаз, Я знаю Сзади налетели, Начали топтать... Кто же меня будет С кичи вынимать? Срок не споловинить, Не скостить ни дня! Черви, буби, вини, А для меня - Кресты, Я знаю... (35) Приоткроют врата для нас И опять перехлест дорог! Мы в последний отбойник- пас, Под амнистией мы, корешок! Эй, начальничек, не томи! А скажи где маманя ждет... На, возьми у меня взаймы Я богатенький и не жмот. Наплевать, что ушла жена, Главное - не ушли долги! Мама! Ты у меня одна! Вот такие то пироги... Вот что я те скажу: Езжай, Поклонись от меня дядьям И халупу нашу продай! Возвращайся ко мне, слышь, мам! Так что сарая, извини, Не поеду с тобой в Москву! Слишком много там толкотни, Да и мне, впрочем, ни к чему! ... Я устал от рисковых дам, Я сроднился навек с тобой, Мой заснеженный Магадан. Ну, пошел на последний день Во владенье родных границ... Ну-ка сбацай мне Сень, а, Сень! Песню про перелетных птиц. Эх, наяривай, пой, седой! Чтоб слеза пробивала штык. Я ж теперь на всю жизнь блатной! Эх, амнистия... Пой, старик! (35) 37. Александр Новиков (...) Следующее “направление”, которое нельзя не отметить как большую часть песенной, поэтической культуры 20 века, принято называть “эмигрантскими” песнями. Это особый жанр, тесно переплетающийся с блатными песнями. Но и здесь часто все совершенно определенно: герой уезжает из страны-тюрьмы, наглатывается дополна свободы и равенства возможностей, затем эйфория проходит, пищеварение стабилизируется и у “героя” появляется некоторое желание осмыслить происходящее вокруг и внутри себя. 36. В.Токарев Небоскребы, небоскребы, А я маленький такой! То мне страшно, то мне грустно, То теряю свой покой! (36.) “Чистые” эмигрантские песни (то есть не стилизации и попытки угадать, проникнуть в настроения эмигранта) весьма похожи одна на другую прежде всего тем, что их авторы - изгнанники и лишенцы. Да, они часто утверждают, что имеют все условия для жизни и для творчества, имеют свободу и деньги. Но каково творческой личности, покинувшей родину по причине “недопущения” к сцене, понимать, что все его излияния вовеки веков будут ограничены четырьмя стенами русских ресторанов и кабаков? “Кабацкий лабух” - для многих это звучит как ругательство. Но с другой стороны - в ресторанах исполняется только очень проверенный на популярность репертуар. 35.Александр Розенбаум. “Заходите к нам на огонек” -пела скрипка ласково и так Нежно... В этот вечер я так одинок! Я так промок! Налей, сынок! Сегодня болен я душой, Так выпьем же, друзья, со мной! Спой мне песню, девочка, ну спой! Про мою любовь, которой нет больше Как шумит за окнами прибой. Пойдем со мной Ко мне домой! Возьмем конфеты, ананас И две бутылочки для нас! Дома ждет холодная постель, Пьяная соседка, а в глазах - похоть. Здравствуй, старый друг метрдотель, Мадмуазель! Привет, Рашель! Сегодня болен я душой, Так выпьем же друзья со мной. (35) 37.Александр Новиков. Извозчик Эй, налей-ка, милый, Чтобы сняло блажь, Чтобы дух схватило, Да скрутило аж! Да налей вторую, Чтоб валило с ног - Нынче я пирую - Отзвенел звонок... А что это за сервис, Если нету баб? Мне вчера хотелось, Да нынче вот ослаб... Но чтоб с какой-то лярвой Я время проводил? Был бы друг мой старый, Он бы подтвердил... Выплеснуть бы в харю Этому жиду, Что в коньяк мешает Разную бурду! Был бы друг Карпуха - Он бы точно смог! Но нынче, бляха муха, Он мотает срок! Вези меня, Извозчик по гулкой мостовой. А если я усну - Шмонать меня не надо! Я сам тебе отдам - Ты парень “в доску свой” И тоже пьешь когда-то до упада. (37) Песни, исполняемые в ресторанах, должны быть простыми, легкими, без изысков и эстетства. Эти песни должны нравиться очень пьяным и не очень умным людям. Они должны веселить их и поддерживать, убеждая, что не смотря на трудности их теперяшней жизни, выбор все-таки был сделан правильный, что многие, оставшиеся “там”, завидуют их свободе и богатству. Они должны убеждать, что ностальгия легко излечится, и вообще - все будет хорошо. Однако автору данной работы не известно значимое в плане поэтического искусства творчество эмигрировавших авторов- исполнителей. Автор не склонен выделять ресторанные песни как особый жанр, а обращение к этой теме было необходимо в силу того, что эмигрантские песни современности исполнялись именно в русских ресторанах, что безусловно придало им совершенно особую специфику. Наиболее интересным же следует признать работы авторов лично не испытавших на себе этого тяжкого бремени, но с легкостью и органичностью, присущими настоящим художникам, проникшие в этот разорванный на две части мир и приоткрывшие его нам. И вторая причина состояла в том, что там, на Нью-Йоркских сценках зачастую исполнялись песни написанные здесь в России, не эмигрантами и не уголовниками, а настоящими художниками. Незнание этого “массовым потребителем культуры”, запретность или нелегальность самодеятельного автора, написавшего эти песни, в России, сформировало ошибочное мнение, что возвышенный мир этих песен в действительности имеет отношение к реальным авторам-эмигрантам. Так, как это произошло с “блатными” песнями. 35.Александр Розенбаум. Романс генерала Чарноты. Опять один, в постели полусонной, Во тьме ночной лишь стук шальных копыт. Давно лежит на золотых погонах Парижских улиц вековая пыль. Парижских улиц вековая пыль... Блестящие тускнеют офицеры, Как говориться: “Боже, даждъ нам днесь!” Уже не так изысканы манеры, Осталась только выправка, да честь. Осталась только выправка, да честь... Я жив, мой друг, покоен и свободен, Но стал мне часто сниться странный сон: На водопой по василькам уводит Седой денщик коня за горизонт! Седой денщик коня за горизонт... Осенним утром - псовая охота, Борзые стелят, да езжачих крик... Густой туман спустился на болота, Где ждут своих тетерок глухари, Где ждут своих тетерок глухари... Кто мы с тобою здесь на самом деле? Один вопрос и лишь один ответ: “Мон Шер Ами, мы здесь с тобой “Мишели” Здесь нет Отечества и отчеств тоже нет! Здесь нет Отечества и отчеств тоже нет! Не привыкать до первой крови драться, Когда пробьют в последний раз часы! Но, Господа, как хочется Стреляться Среди березок средней полосы! Среди березок средней полосы... (35) Свобода и романтика - вот что следует признать основным составляющими этого рода песен. Хотя, вряд ли эти два понятия возможно толковать раздельно: если ты романтик, то тебе необходима свобода, а по-настоящему свободным может только романтик. Итак, мы выделили из огромного мира самодеятельной песни два направления - блатная песня и песня эмигрантская. Причем эти определения мы дали не реальным “культовым” песням этих человеческих общностей, а именно стилизациям, именно художественным работам в этом жанре. Это песни, шедшие яко бы прямо “оттуда”, на самом деле лишь проникновение в сущность “блатного”, “эмигрантского” мира. Это строго говоря, подделки, искажающие и идеализировавшие эти “миры”. Но с другой стороны - какая она есть, правда? Что есть действительность, а что лишь надуманное, понарошечное? Об этом судить может только художник. Границы, которые мы пытаемся проводить в этом огромном по охватности явлении - авторской песни - весьма и весьма условны. Но сделано это с целью продемонстрировать многожанровость песен - по аналогии с комедией, драмой, новеллой и так далее. Наличие жанровой структуры авторской песни доказывает ее “культурность”и принадлежность к самостоятельным высокоорганизованным искусствам. Автор считает необходимым отметить то, что у всех этих направлений авторской песни одни, общие корни. Это свобода как противоход тоталитаризму, это обнаженность чувств, взамен лживых моральных догм, это слом назидаемой системы ценностей - и, конечно, предельная искренность. Официальные авторы добились многого, их работы порою предельно профессиональны, но настоящая народная любовь принадлежит именно авторской песне наверняка именно потому, что обмануть человека нельзя. Даже если он не понимает умом, то чувствует сердцем ложь транспарантной азбуки, подложность ценностей, разрушительность достижений. 2.Люди идут по свету. Здесь мы проводим очередную границу, оставляя по одну сторону -блатные и эмигрантские песни, как нелегальные и несуществующие для официального литературоведения явлений, а по другую сторону (хотя вовсе не в противоположной) окажется “туристическая” песня - единственный официально “допущенный” жанр. Неудивительно, что по своей природе самодеятельные авторы близки бродячим артистам. Это явление неотделимо от “романтики перемены мест”. Иными словами - уход в мир дикой природы и дикой фантазии, к внутреннему освобождению от идеологического угнетения, стремление уединиться в своей собственной внутренней значимости: 16. Вероника Долина. “То ли кошка, то ли птица”. Таллин 1989 (...) Гляжу, от боли неживая, сквозь черный мрак - на алый круг. Вот эта рана ножевая - Твоих же рук, мой бывший друг! Спеши сложить свои пожитки, О том, что было - не тужи! Суши в альбоме маргаритки, Раз в доме снова ни души. Усталость преодолевая, Бреду домой, едва дыша. Но тлеет точка болевая - Ее еще зовут душа. Сервиз домашний, запах чайный, Такой знакомый и простой, И взгляд, нечаянно печальный, И детский профиль золотой. (16. “Формула”) Изначально самодеятельная песня не несла никакой политической или социальной нагрузки, причина такого творчества - выражение своего внутреннего мира, заявка на величие одной отдельно взятой человеческой души. Следует отметить, что поначалу эту песню называли даже туристической - не столько по тематике, сколько потому, что авторы ее, как правило, были туристами или геологами - то есть людьми мало привязанными к дому, к собственности, могущие легко бросить все и уйти куда-то. Одним словом это были по-настоящему свободные люди. Представляется особенно важным и интересным тот факт, что поначалу местом существования такой поэзии (а, вероятно, и местом рождения) был ...лес. Именно лес, как реальное воплощение, свободного, ничем не обремененного мира живой природы. Естественность и абсолютная гармоничность жизни леса, очевидно служила особым катализатором, заостряла ощущение надуманности и подложности многих постулатов мира человеческого. Леса, горы, моря - эти мощные символы часто присутствует в песне. Авторы работают с символами, с ощущениями, с энергетикой - вот что особым образом отличало эту поэзию от побудительных рифмованных штампов. Официальная поэзия постепенно становилась все более и более “ангажированной”. Государство полностью владело всеми “каналами”, по которым могла “передаваться” (читай - существовать) поэзия. Официальная поэзия так или иначе была НЕСВОБОДНОЙ, что ставит под сомнение ее качество, а зачастую и саму принадлежность к литературе. Свобода - вот то главное, что отличает самодеятельную песню. 15. Юрий Визбор. “Поют барды” Ленинград. “Музыка” 1991. Нет мудрее и прекрасней средства от тревог, Чем ночная песня шин. Длинной-длинной серой ниткой стоптанных дорог Штопаем ранения души.(15) (...) То повиснет над мотором ранняя звезда, То на стекла брызнет дождь. За спиною остаются два твоих следа, Значит, не бесследно ты живешь.(15) Авторская песня шла непосредственно из души и попадала прямо в душу, минуя всяческие цензуры и обработки. Никто не требовал от нее ни соблюдения принципов соцреализма, ни масштабности ни массовости, ни типичности, ни моральности... Да и не возможно ничего требовать от по-настоящему свободного существа - будь то человек или песня. Душа не знает границ и пределов жанра, стиля или направления, как любовь не имеет ни малейшего представления о моральном кодексе строителя коммунизма. Здесь все было по-настоящему. 17.Новелла Матвеева. “Поют барды” Ленинград. Музыка 1991 Любви моей ты боялся зря, - Не так я страшно люблю! Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою, И если ты уходил к другой Или просто был неизвестно где, Мне было довольно того, что твой плащ Висел на гвозде. Когда же, наш мимолетный гость, Ты умчался, новой судьбы ища, Мне было довольно того, что гвоздь Остался после плаща. (17. “Девушка из харчевни”) 3. Дом, где живет Душа. Лиричность, проникновенность, искренность - вот те чувства, которыми наполнена эта поэзия. Вдруг выяснилось, что всех людей нашей огромной страны объединят не столько коммунистическая партия, сколько то, что у каждого человека есть душа, способная любить. “Эта песня прямо про меня написана!” - вот, пожалуй самая высшая оценка авторского творчества. Чувство того, что поэт глубоко понимает именно тебя, то, что он способен вымолвить доселе неизрекаемое, потаенное - безусловно вызывало глубокое доверие. Мы знаем много имен авторов, кто обладал таким талантом. Одним из ярчайших представителей по праву является Вероника Долина. 21. Вероника Долина “А хочешь, я выучусь шить...” А хочешь, я выучусь шить, А может и вышивать? А хочешь, я выучусь жить И будем жить-поживать? Уедем отсюда прочь, Оставим здесь свою тень И ночь у нас будет ночь И день у нас будет день (...) И будет трава расти, А в доме - топиться печь, И, господи мне прости, Я, может быть, брошу петь. И будем как люди жить, Добра себе наживать. Ну хочешь - я выучусь шить? А может, и вышивать... (21) 26. Леонид Жуховицкий “О Веронике Долиной” .”То ли кошка, то ли птица”Таллин, 1989г. “Долина пишет практически без полутонов, если любит - то до обожествления, если отвергает - -то напрочь: хорошее или плохое, честное или подлое, черное или белое - третьего не дано. Но этот черно-белый молодой мир она изображает всеми цветами радуги. Яркая образность, богатая звукопись, обилие внутренних рифм, в иной песне столько аллитераций, чтохватило бы, пожалуй на поэму. Но Долина щедра, она не бережет найденное на дальнейшее, отдает все что имеет немедленно." (26) Особенно интересен момент, когда человек, поэт, воспитанный в традиционном понимании и ощущении поэзии, вдруг чувствует насущную необходимость взять в руки гитару и запеть. Так было с Окуджавой, так произошло и с Вероникой Долиной. Что это? Поиск новых (или хорошо забытых старых?) форм? Попытка поэтического эксперимента, или естественное, природное, генетическое желание соединить доселе разлученные музыку и слово? 23. В. Долина. “Недопесни” Александр Семенович Кушнер Может быть на меня и обижен За то, что я на одном выступленьи Сказала всю боль не тая: Очень многим стихам на свете Музыки не хватает А потому они - недопесни. “Недопесни”- сказала я ... (23) В приведенном примере резко бросается в глаза излом и корявость текста, абсолютно несвойственные Долиной. Безусловно это не случайно. Скорее всего таким образом автор акцентирует внимание на том, что песенный стих всегда обладает совершенной ритмичностью и гармоничностью, тогда как “обычный” текст может позволить себе и “выпадения”, неритмичность и даже несоразмерность! Поэтический песенный текст не только много более “гладкий”, но и особенно точно совпадает по ударениям и паузам с музыкой - так, как только могут совпадать две половинки случайно разорванного целого. Другими словами, более совершенное творение, как правило принадлежит более одаренному мастеру. Такой тонкий упрек традиционалистам, тонкий но “всю боль не тая” может сделать только... Любящая СТАРШАЯ сестра. Вероника Долина, если говорить не о масштабах сделанного, а лишь о характере жанра - прежде всего поэт. Ее главные открытия - литературны. Ее основная сила - в слове. Ее лучшие песни берут не столько мелодией или манерой исполнения, сколько яркостью стиха. Конечно и тут разница между словом напечатанным и пропетым примерно такая же как между сценарием и фильмом по нему; тем не менее Вероника вполне выдерживает испытание публикацией. (26) Вероника Долина далеко не “первопроходец” этого жанра. Это поэт вполне традиционного “образования”. У нее было много “учителей” - поэтов совершенно классических, где на первом месте конечно же Марина Цветаева. 22.Вероника Долина. ”Посвящение Цветаевой “ От моего дома До твоего сада От твоего тома До моего сада От моей Камы и До твоей Истры Твоего пламени Все мои искры От моей соли До твоей силы От твоей боли До моей были От твоего чуда До моего чада От моего худа До твоего ада... (22) По признанию многих авторов-исполнителей, песня не рождается по кусочкам, стихи и музыка появляются сразу, по слову, по такту, их не надо “пришивать” друг к другу. Вполне возможно предположить, что многие традиционные стихи рождаются так же, но довольствуются только ритмом или впоследствии теряют музыку. Долина предельно искренна. Ее песни начисто лишены всяческого пафоса. В центре внимания - любовь. Не к родине и правительству, а любовь одного конкретного человека к одному конкретному ...миру, во всех его пороках и прелестях, без исключения. (16. “Песня о маленькой любви”) У маленькой любви - коротенькие руки, Коротенькие руки - огромные глаза. В душе ее поют неведомые звуки, Ей вовсе не нужны земные голоса. Бесценных сил твоих живет не отнимая, Не закрывая глаз, не открывая рта, Живет себе, живет твоя глухонемая Святая глухота, святая немота. У маленькой любви - ни зависти ни лести. Да и зачем, скажи, ей зависть или лесть? У маленькой любви - ни совести ни чести. Да и почем ей знать, что это где-то есть? У ней короткий век - не плюй в ее колодец, А посмотри смелей самой судьбе в глаза. Пускай себе живет на свете твой уродец! Пускай себе хоть час, пускай хоть полчаса. У маленькой любви - ни ярости ни муки, Звездой взошла на миг, водой ушла в песок. У маленькой любви - коротенькие руки, Огромные глаза, да грустный голосок... (16) Туристическая песня быстро перешагнула границы лесов и гор - она пришла в города, заражая сердца свободой, покоряя души искренностью. Первый, важнейший шаг был сделан - поэзия получила возможность не лгать и при этом жить. 4.Больше, чем поэт. В качестве правила, имеющего исключения, можно утверждать, что за бардовским направлением закрепилось романтическая ветвь современной русской поэзии, социальный же пафос - удел рок-поэтов . Но что - тихая лирика или откровенный протест - является большей движущей силой для человека - совершенно неизвестно, поэтому подобная классификация возможна только по сугубо внешним признакам. Человек, освобожденный изнутри, начинает стремиться к буквальному, физическому освобождению, что в условиях лагеря за “железным занавесом” особо актуально. Свободы никогда не может быть много. Власть, стремящаяся прибрать к рукам это мощное движение за освобождение, гимном которого как раз и были нежно-трогательные песни про лыжи у печки или гвоздике в стене, добилась определенных успехов, легализовав наиболее “безопасных” авторов, стремясь таким образом отвлечь внимание от тех, кто представлял действительную опасность, тех, кому стало тесно в рамках лесных полянок, голубых туманов и волшебных лесов. В момент наибольшего прессинга в едином бардовском движении произошел раскол - на легальную и нелегальную ветви, то, что мы еще в начале работы условились называть официальной и неофициальными частями. Со временем в бардовской песне актуализируется и нарастает юмористическая, а затем и сатирическая направленность. 27. Владимир Высоцкий “Командировка” Я вчера закончил ковку, Я два плана залудил, И в загранкомандировку От завода угодил. Копоть, сажу смыл под душем, Съел холодного язя И инструктора послушал - что там можно, что нельзя. Там, у них пока что лучше бытово, Но, чтоб я не отчебучил “не того”, Он мне дал прочесть брошюру, как наказ, Чтоб не вздумал жить там, сдуру, как у нас. (27) Владимир Высоцкий стал тем самым человеком, который продвинул и изменил функции авторской песни. Все его творчество так или иначе было протестом против лицемерного государственного режима. Песня Высоцкого - это первая перчатка, брошенная в лицо тоталитаризму, это первая капля влаги в иссохшихся родниках человеческой души, это первый шаг через страх. 28. В.Высоцкий. “Песня о Петровской Руси.” Как засмотрится мне нынче, как задышится? Воздух крут перед грозой, крут да вязок... Что споется мне сегодня, что услышится? Птицы вещие поют, да все из сказок... Грязью чавкая, жирной, да ржавою, Вязнут лошади по стремена, Но влекут меня сонной державою, что распухла, раскисла от сна! (28) 29.В.Высоцкий. “Как во смутной волости” Как во смутной волости, Лютой, злой губернии, Выпадали молодцу Все шипы, да тернии... Он обиды зачерпнул, зачерпнул, Полные пригоршни! Ну а горюшка хлебнул - Не бывает горше! Пей отраву - хоть залейся! Благо - денег не берут... Сколь веревочка не вейся - Все равно совьешься в кнут! Все равно совьешься в кнут... (29) Дальнейшее существование под жестким государственным прессом становилось невозможным, исторически должна была появиться сила, способная перевернуть весь общественный уклад. Такой силой стала песенная поэзия, прошедшая довольно большой путь к совершенствованию и весьма серьезно изменившаяся на этом пути. Социальная сатира, приобретшая в скором времени особую остроту, постепенно перерождалась в настоящую гражданственность - скромный и беззащитный росток - туристическая песня о елках и кострах - вызвала к жизни новую политическую силу - слово правды. Вернее - гимн. Это некая помесь танцевальных ритмов негритянских кварталов Америки и русской широкой души - рок-бард. Наиболее ярко проиллюстрировать это может творчество Александра Башлачева. 20. Александр Башлачев. “Как ветра осенние”. Как ветра осенние подметали плаху. Солнце шло сторонкою, да время стороной И хотел я жить и умирал да сослепу, со страху, Потому что я не знал, что ты со мной . Как ветра осенние подметали небо Плакали тревожились облака Я не знал как жить, ведь я еще не выпек хлеба, А на губах не сохла капля молока ... Как ветра осенние да подули ближе , Закружили голову и ну, давай кружить! Я не знал как жить, но я сумел бы выжить, Если б не было такой простой работы - жить. Как ветра осенние, жаль, не жалели рожь, Ведь тебя посеяли ,чтоб ты пригодился . Ведь совсем неважно, от чего помрешь Ведь куда важнее для чего родился... Как ветра осенние черной птицей голосили. Ах, откуда же ты взялся, богатырь-снегирь? Я хотел бы жить ...Жить и умереть в России.. Если б не было такой земли- Сибирь... Как ветра осенние уносят мое семя - Листья воскресения да с веточки весны . Я хочу дожить, хочу увидеть время , Когда эти песни станут не нужны ... (20) Слушая песни Александра Башлачева, становится совершенно ясно, что гитара попросту не выдерживает, не может выдержать этой огромной эмоциональной насыщенности, которую несет в себе рок-бард. Песенность подлинной поэзии абсолютно естественна. Более того - музыка - как искусство выражения имеет огромные способности передавать не только буквальное содержание, не только “подтекст” - но что особенно удивительно - позволяет не понимать, а чувствовать себя. Соединив возможности поэзии и музыки мы получаем ни с чем не сравнимое по силе воздействия искусство. Первыми пером и бумагой, которые удалось “вырвать” из жадных и трусливых лап государства - стали гитара и магнитофон. Следующим шагом стало усиление и усложнение песни. Наступало время рока. Подобно сэру Чарльзу Дарвину, построив некое подобие генеалогического древа, вовсе не следует понимать, что бард-песня став лишь отправным, родовым моментом, почила. Она вполне самостоятельно живет и никакого четкого разделения функций на романтическую и социальную поэзию собственно не существует, хотя конечно стоит признать, что. Существование “гитарной” песни обусловлено обратным действием - быть остросоциальным в своих песнях, пользуясь в качестве сопровождения лишь гитарой удалось не многим, но и редкие рок-группы смогли быть настолько лиричными и проникновенными в своих наисложнейших композициях. 19. Александр Башлачев “От винта” Рука на плече, печать на крыле: В казарме проблем - банный день. Промокла тетрадь, Я знаю зачем иду по Земле , Мне будет легко улетать. Без трех минут - бал восковых фигур- Без четверти смерть... С семи драных шкур да хоть шерсти клок! Как хочется жить - не меньше чем петь ! Свяжи мою нить в узелок ... ...Холодный Апрель. Горячие сны И вирусы новых нот в крови, И каждая цель ближайшей войны Смеется и ждет любви. Наш лечащий врач согреет солнечный шприц, И иглы-лучи опять найдут нашу кровь. Не надо, не плачь, лежи и смотри, Как горлом идет любовь. Лови ее ртом - Стаканы тесны! Торпедный аккорд до дна! Рекламный плакат последней весны Качает квадрат окна. Эй, дырявый висок! Слепая орда! Пойми, никогда не поздно снимать броню, Целуя кусок трофейного льда , Я молча пришел к огню. И мы - выродки крыс... Да! Мы- пасынки птиц, И каждый на треть- патрон, Лежи и смотри как ядерный принц Несет свою плеть на трон... Не плач, не жалей , Кого нам жалеть? Ведь ты как и я -был сирота... Ну что же? Смелей! Нам нужно лететь! А ну, от винта! Все от винта! (19) 25. Армен Григорян, группа “Крематорий” Маленькая девочка Маленькая девочка со взглядом волчицы Я тоже когда-то был самоубийцей Я тоже лежал в окровавленной ванне, И молча вкушал дым марихуаны. Ты видишь как мирно пасутся коровы И как лучезарны хрустальные горы Мы вырвем столбы, мы отменим границы , Маленькая девочка со взглядом волчцы... Спи сладким сном ,не помни о прошлом Дом ,где жила ты пусть и заброшен. И мхом обрастут плиты гробницы Маленькой девочки со взглядом волчицы... (25) 5. Громко о настоящем. Следующим эволюционным этапом развития поэзии в составе синкретичных видов искусств следует признать рок - направление. Это огромный шаг от книжной поэзии, поскольку весьма сомнительное качество музыкального аккомпанемента у бардов, все-таки позволяло считать их лишь трансформированными декламаторами. Рок заявил о себе прежде всего как музыка, специфическое направление музыки. Для создания этого вида искусства уже мало было просто одного человека, обладающего уникальными талантами - требовалась целая команда не только талантливых, но и весьма профессиональных людей. Здесь можно провести еще одну грань, совершенно призрачную и разделить возникшие рок-коллективы на команды профессиональной поддержки лидера - автора текста и музыки, и симбиоз - то есть окончательное произведение - продукт творчества нескольких авторов одновременно. Но так или иначе - это неофициальная поэзия, андеграунд, если угодно. Если для гитарной поэзии острота и напор были скорее исключением из правил, то смысл рок - направления изначально следует выразить девизом “Так жить нельзя”. 18. Илья Кормильцев. “Круговая порука.” Группа “Наутилус Помпилиус” Круговая порука мажет как копоть... Я беру чью-то руку, А чувствую локоть, Я ищу глаза , А чувствую взгляд- Где выше голов находится зад- За красным восходом - розовый закат... Здесь составы вялы, А пространства огромны, Здесь суставы смяли, чтобы сделать колонны, Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи, Здесь первые на последних похожи, И не меньше последних устали быть может быть Скованными одной цепью связанными одной целью... Здесь можно играть про себя на трубе, Но как не играй - всё играешь “отбой”, И если есть те, кто приходит к тебе, Найдутся и те, что придут за тобой! Так же- скованные одной цепью, связанные одной целью... (18) 24.Виктор Цой. Группа “Кино” “Я ухожу.” Они говорят - им нельзя рисковать , Потому что у них есть дом , В доме горит свет... И я не знаю точно- кто из нас прав Меня ждет на улице -дождь, Их ждет дома обед... Закрой за мной дверь- я ухожу. Если тебе вдруг наскучит твой ласковый свет- Тебе найдется место у нас. Дождя хватит на всех! Посмотри на часы ,посмотри на портрет на стене, Прислушайся -там ,за окном Ты услышишь наш смех... Закрой за мной дверь -я ухожу! (24) “Упадничество” отнюдь не прошло мимо этого вида поэзии. Видимо такое состояние весьма типично и характерно. Состояние взрыва и разрушения - это действительность, которая естественно отражается в поэзии, это необходимо для того чтобы понять всю ненормальность, преступность построенного нами общества. Одна из групп, которую хочется особенно отметить в этом плане - группа “Крематорий. ЛЕПРОЗОРИЙ Эй вы, пещерные люди, Уставшие ждать ответа! Объясните нам лучше Сущность белого света Дом и работа Как Содом и Гоморра Но вот движется кто-то пора тушить папиросы! О, галантная леди, Разверни свой бульдозер, Зачерпни эту землю - Мы заложим фундамент. Ведь безголовые дети Вакха и Венеры Уже целуют деревья , Наполняя их гноем... Эти люди страдают проказой, они не верят больше природе, Эй вы, сильные духом! Пора строить лепрозорий Прочь руки, долой пистолеты! Долой жестокость и злобу! Заройте камни поглубже в землю! Подарите нам любовь и свободу! Ведь безголовые дети Вакха и Венеры Уже целуют деревья , Наполняя их гноем... Эти люди страдают проказой, Они не верят больше природе. Вместо бомб, ракет и напалма, Постройте лучше Лепрозорий. Острое ощущение конечности и бессмысленности ТАКОГО существования - это вполне определенное человеческое настроение, посещающее время от времени и мировую литературу. Человек имеет право на отчаяние и растерянность, поскольку он свободен, как и песня... Рок-поэт подобен идейному лидеру, а всякое лидерство требует огромных сил и возлагает особую ответственность за каждое произнесенное тобой слово. Но часто именно безвыходность ситуации толкает человека на подвиг. ПОСЛЕДНИЙ ШАНС Ту собачку, что бежит за мной Зовут “Последний шанс” Звон гитары и немного слов - это все, что есть у нас .. Мы громко лаем и кричим, бросая на ветер слова , Хотя и я знаю о том , что все это зря... На моих шузах* лежит пыль многих городов , Я раньше знал как пишутся буквы, я верил в силу слов Писал стихи, но не стал поэтом, и слишком часто был слеп. Мое грядущее -горстка пепла Мое прошлое - пьяный вертеп. Но были дни, которые запомнятся мне навсегда, Другая жизнь - иные времена... Грязный подвал и на стенах женщины - Отчизна которых туземный атолл. Сомнительный звук, но в каждом аккорде- Слепая вера в рок-н-ролл. Но кто то разбил хрусталь наших грез И вырвал из жизни дни. Дни когда мы верили в то, Что все еще впереди... Твердым шагом мы идем вперед Нам нечего терять И нету сил,чтобы бросить все И сызнова начать Но если ты чувствуешь это , Как чувствует негр блюз.. Тогда моя собачка права и может быть ты поймешь меня ... А ту собачку ,что бежит за мной Зовут “В последний шанс” Звон гитары и немного слов -это все, что есть у нас ... Мы громко лаем и кричим, бросая на ветер слова ... Хотя и я знаю о том , что все это зря... *шузах - от англ. SHOES - обувь МУСОРНЫЙ ВЕТЕР Мусорный ветер, дым из трубы... Плач природы, смех сатаны А все от того что мы любили ловить ветра и разбрасывать камни Песочный город, построенный мной, Давным-давно смыт волной, Мой взгляд похож на твой, В нем нет ничего кроме снов и забытого счастья... Дым на небе дым на земле , вместо людей машины ... Мертвые рыбы в иссохшей реке Зловонный зной пустыни Моя смерть разрушит цепи сна, Когда мы будем вместе... Ты -умна ,а я идиот И неважно кто из нас раздает Даже если мне повезет , И в моей руке будет туз- В твоей будет Джокер. Так не бойся, милая, ляг на снег, Слепой художник напишет портрет И станет звездой актер бродячего цирка ... КРЕМАТОРИЙ На этой улице нет фонарей , здесь не бывает солнечных дней здесь всегда светит луна Земные дороги ведут не в Рим , Поверь мне и скажи всем им : Дороги все до одной приводят сюда В дом вечного сна - Крематорий... (...) Песенная поэзия, как стало принято ее называть, отличается тем, что написана простым, сегодняшним, современным языком. Правильное ее восприятие не требует энциклопедических знаний, как например у Бродского, не требует особого переосмысления. Важен не столько смысл строк, сколько сам комплекс, вся аура песни, включая и внешний вид исполнителя, его драматическое искусство. В отличии от уже рассмотренной нами официальной литературы, эта поэзия не только не видит - даже не догадывается о каком-то пределе для творчества, она просто идет вперед по дороге познания истины, по дороге гармонизации себя со всеми и всех с собой, тогда как другая, видимая часть, агонизирует, кусая себя за собственный хвост и в последней тщете украшающая эти конвульсии отвратительными искусственными цветами. Ограниченность кругозора литературоведа, а также неспособность воспринимать явление в его изменившемся, трансформировавшемся состоянии - не может являться доказательством того, что подобного рода поэзии не существует, скорее доказывает, что не существует литературоведения вообще. Во всяком случае, в статусе науки. Речь вовсе не идет о том, чтобы всех “работающих со второй реальностью”, всех абстракционистов новой образности и даже просто экспериментаторов с полифонией русского языка называть отмирающей ветвью - ни в коем случае. Речь идет исключительно об общих тенденциях и направлениях. Тема смерти, безысходности, тоски - это очень важно каждой личности. Но гораздо более важным представляется человеческая вера, душа, стремящаяся к прекрасному, сознание, наполненное идеей и стремлением созидать. 6.Новый Ренессанс Сегодня происходит накопление потенциала “в плюс”, который и станет основной предпосылкой “нового ренессанса”. Времена меняются, и в век информации мало кого удовлетворит простое и тихое чтение - наступает время громкого шоу, изящного, цветного и профессионального. Еще одним прямым доказательством неотвратимости и приближения нового ренессанса является именно возникновение синкретичных видов искусств - рок и бард. Действительность такова, что для понимания современной поэзии уметь читать буквы явно недостаточно. Сегодняшняя поэзия не ограничивается словами - сегодня это и музыка, и хореография и актерские способности исполнителя, но все равно самым главным, как и прежде, как и всегда, остается Дар, Божественная сила таланта. Ведь на первом этапе - поэзия вообще не имела авторства, (дописьменность) второй этап - авторство обозначается именем собственным, которое для многих не более чем сочетание звуков - (время письменного существование поэзии) и третий этап - личность присутствует, она имеет имя , внешний вид и обладает особой энергетикой, которую нужно признать неотъемлемой частью современной поэзии. Ведь предпочитаем же мы слушать стихи в исполнении автора, а не интерпретатора? Сегодня поэзия представлена как королева в окружении шикарного интерьера и многочисленной свиты. Если все это сделано талантливо и профессионально - то от этого поэзия становится еще более привлекательной и доходчивой. Необходимость коллективного творчества в песенных коллективах, имеет огромный положительный эффект совместного “проживания и переживания” творческого процесса. Это взаимная поддержка в критические моменты жизни творческой личности. Иными словами, поэт становится более “живучим” чем раньше. Моменты глубокого спада, кризиса - то, о чем сегодня часто говорят в применении к поэтическому творчеству, - это единственно возможное лекарство для тех, кто дезориентировался в системе ценностей. Материальный мир, не приносящий ни счастья ни гармонии ни даже простого освобождения, не сможет более удовлетворять все большее и большее количество людей - представителей нового поколения. Особенно неприятным для детей, родившихся свободными в этом плане станет необходимость серьезного вмешательства в свои так сказать “тонкие слои души”, необходимость долго и тяжело вырывать из себя дружбу, выжигать честь и совесть, дабы достичь больших успехов в бизнесе, который потом пожрет своего родителя. Исходя все из того же закона Компенсации, грядет новый взлом общественного курса. Смена системы ценностей, приоритетов - вот что действительно по праву можно назвать революцией, только в отличии от всех предыдущих “разделов общего пирога”, эта революция произойдет очевидно очень не скоро, но зато совершенно бескровно. Человеческий мозг сегодня использует лишь малую часть своих возможностей. Очевидно настает время, когда надо быть “очень умным” не только для того, чтобы как-то устроиться в этой жизни, но и воспринимать искусство. Сложное, синкретичное искусство - это удел высокоорганизованных, всесторонне грамотных, а главное - особо одаренных людей. Сочетание в одном человеке множества талантов, с одной стороны напоминает нам Леонардо и Рафаэля, а с другой стороны свидетельствует о том, что человеческая культура не только не умерла, не только не остановилась - но идет вперед огромными шагами, оставляя в неведении и растерянности тех, кто не способен поспевать за ним. Итак - появление самодеятельной песни как сложного, синкретичного искусства - доказательство духовного прогресса человечества, свидетельство неотвратимости скорого расцвета цивилизации, нового ренесанса. Именно ренессанса - ведь под этим словом мы подразумеваем эпоху возрождения духовных ценностей, обращение к миру чувства и чувственности, к Душе человеческой как высшей, божественной ценности, переосмысление многих религиозных догм и отказ наносного, фальшивого и тленного. Очевидно, что именно в эту сторону влечет и увлекает авторская песня, сначала освобождая нас изнутри, потом открывающая нам глаза на действительность, и наконец указующая путь к высшей гармонии и в душах и на Земле. 7.Резюме Итак, подведем некоторые итоги: 1. Авторская, самодеятельная песня - есть возрождение древнейшей, истиной формы бытования поэзии. 2. Изобретение магнитофона дало возможность поэзии “восстановить” свое истинное звучание в виде песни. 3. “Письменная” поэзия возникла по необходимости, ввиду отсутствия другого (общедоступного) способа сохранить и передать песню. 4. Поэзия всегда была незримо разделена на официальную и неофициальную части. 5. Самодеятельная песня - порождение людей свободных и романтических, это доказывает их стремление к перемене мест, к неискаженным природным организациям - лес, горы, океаны. 6. Поэзия есть важнейшая движущая сила исторического прогресса. Она “компенсирует” отсутствие свободы в периоды “физического” государственного угнетения, одновременно накапливая в обществе (посредством воспитательного воздействия) потенциал, перерастающий в энергию социального движения. 7. Исходя из исторических фактов выясняется, что перевороты и свершения в обществе (т.е. моменты высокой двигательной активности) обратно пропорциональны активности поэтической, соответственно невозможность высказаться, порождает накопление поэтического потенциала. 8. Прогнозируется изменение жизненной ситуации. По отношению к поэзии будет усиливаться прессинг, что повлечет за собой очередное накопление энергии свершения, а затем и новый всплеск, новый ренессанс русской поэзии. 9. Самодеятельная песня явилась родоначальником рок-поэзии. 10. Рок-поэзия есть творчество по большей мере коллективное и несравнимо сложное, ввиду дополнительных красок, используемых при воспроизведении песни. 11. Появление все новых и новых синкретичных видов искусства позволяет провести аналогию с возрождением, временем разносторонне одаренных личностей. 12. Самодеятельная песня обращена внутрь, основной ценностью такой песни скорее всего нужно признать проникновенность и искренность, вызвавшую доверие людей, а значит возможность положительного воспитательного воздействия. 13. Поэзия - понятие абсолютно музыкальное : не существует такой циклической характеристики музыки, которую нельзя было бы обнаружить в поэзии и наоборот. 14. Поэзия существует сегодня в неразрывной связи с музыкой и целым набором других искусств. Восприятие подобного симбиоза требует от человека увеличенных способностей. 15. В принципе, нет оснований называть песню “сложным” видом искусства, поскольку письменная поэзия это скорее “усеченная” песня. 16. Жесткие политические режимы со временем меняли способы подавления свободного творчества. Сталинский - физическое уничтожение, изоляция, период застоя - психическое давление, абсурд, современность предлагает метод насильственной подмены, вдалбливания. 17. Музыка это искусство выражение, где “словами” служат неведомые звуковые коды, в сочетании с огромной силой поэтического слова превращается в непревзойденное средство воздействия. 18. Появление все большего и большего количества людей обладающих разносторонними талантами - свидетельство продолжающегося процесса “эволюции” человечества, свидетельство неотвратимости “нового ренессанса” человеческой культуры, родиной которого, судя по всему, должна стать именно Россия. Сноски 1. Владимир Набоков о Соц-арте: 2. С.Н. Носов . “Вселенная безыдейности” 3.Вячеслав Курицин. “На пороге энергетической культуры.” 4. Вячеслав Курицин.“Постмодернизм - новая первобытная культура” 5. Михаил Эпштейн.”Поставангард :сопоставление взглядов” Новый мир 89г, номер 12 . 6. Михаил Эпштейн. “Авангард 10 - 20 годов.” 7. С.Носов. “Литература и игра”. 8. Дмитрий Пригов. Телеинтервью программе “Час Пик” 9.Д.Пригов “Книга о счастьи в стихах и диалогах” 10. Вячеслав Курицин “Очарование нейтрализации.” 11. Андрей Битов 12. Г. Лукьянов. 13. В. Реликтов. 14. А. Ровнер 15. Юрий Визбор. “Поют барды” Ленинград. “Музыка” 1991. 16. Вероника Долина. “То ли кошка, то ли птица”. Таллин 1989 17.Новелла Матвеева. “Поют барды” Ленинград. Музыка 1991 18. Илья Кормильцев. “Круговая порука.” Группа “Наутилус Помпилиус” 19. Александр Башлачев. “От винта” 20. Александр Башлачев. “КАК ВЕТРА ОСЕННИЕ”. 21. Вероника Долина “А хочешь, я выучусь шить...” 22.Вероника Долина. Посвящение Цветаевой 23. В. Долина. “Недопесни” 24.Виктор Цой. Группа “Кино” 25.Александр Новиков. “Ожерелья Магадана” 26. Леонид Жуховицкий “О Веронике Долиной” . ”То ли кошка, то ли птица”Таллин, 1989г. 27. Владимир Высоцкий “Командировка” 28. В.Высоцкий. “Песня о Петровской Руси.” 29.В.Высоцкий. “Как во смутной волости” 30. Ф.Ницше. Афоризмы. ПСС, том 1 31. Илья Кабаков. 34.Владимир Высоцкий 35. Александр Розенбаум. 37. Вилли Токаре 1